Дорогие отцы, братья и сестры!
Предмет Макариевских чтений – это духовное образование, или, точнее, духовное измерение образования, потому что в этом событии принимают участие не только представители воскресных школ и священнослужители, но и учителя светских учебных заведений. Это достаточно масштабный форум в нашем регионе.
Сегодня вы собрались, чтобы обсудить актуальные вопросы, стоящие перед духовным образованием. Открывая работу секции, в своем выступлении я бы хотел обратить внимание на то, что, на мой взгляд, является главной задачей и, вместе с тем, основой деятельности церковного педагога.
Воспитание чувств: прививка от безвкусицы и псевдокультуры
Смысловым центром церковной жизни является общение с Богом, то есть молитва и, прежде всего, молитва соборная, богослужение. Храм – это средоточие христианской культуры. И на протяжении многих столетий храм был именно тем местом, где значительная часть нашего народа получала образование. В храме образовывался внутренний человек, постепенно созревая для служения Богу и людям. В храме, в рамках церковной богослужебной культуры, формировалось мировосприятие, выстраивалась система ценностных координат, которыми человек руководствовался в своем отношении к окружающей действительности. В храме человек приобретал и эстетическое образование, у него формировался эстетический вкус, то есть вкус к подлинной красоте, который был способен защитить человека от агрессивного воздействия псевдокультуры, ее образов, порой ярких, но несущих разрушительное содержание. И в наши дни храм и богослужебная культура остаются стержнем церковной жизни. Все формы и виды церковного служения внебогослужебного характера имеют, в сущности, общее значение и общую цель – вовлечь человека в орбиту богослужебного единения с Богом и друг с другом. Это сверхзадача, это ориентир, маяк, который мы никогда не должны упускать из виду, увлекаясь лишь внешними формами. Духовное образование в целом, и, в частности, воскресные школы имеют первостепенное значения в деле привития церковных ценностей подрастающему поколению, прежде всего связанных с молитвенной жизнью Церкви.
Воспитание чувств: раскрыть красоту и сохранить тайну
Очень важно сделать человека церковным. И церковность его, в первую очередь, это искреннее, глубокое сочувствие тому, чем Церковь живет, и участие в том, чем она живет. Важно на уровне образов, на уровне чувств и жизни сердца привлечь человека к Церкви. Поэтому образование в воскресной школе никогда не должно быть чрезмерно сухим и формализованным, затеоретизированным. Хотя, конечно, сама по себе христианская философия очень глубокая, и немало было людей в истории общемировой культуры, которые восхищались христианскими идеями, оставаясь при этом вне ограды Церкви. Педагог должен избегать такого искушения, чтобы христианские идеалы не остались достоянием лишь холодного рассудка. В связи с этим, необходимо так выстраивать общение с детьми, чтобы они почувствовали красоту церковной жизни. Не только истину, но и красоту! Вспомним, с чего началась христианизация Руси? С того, что послы князя Владимира прониклись красотой богослужения. А ведь красота – это, прежде всего, некий образ. И важно, чтобы в сознании человека формировался целостный образ Церкви, чтобы этот образ был прекрасным и таинственным. Подлинная красота всегда таинственна. Что такое тайна? Это то, что не имеет границ, не имеет предела, что неисчерпаемо. И важно, чтобы ощущение этой Тайны всегда сохранялось. Важно так выстроить общение с детьми, чтобы, давая знания, мы не отнимали у них чувства таинственности того, что в Церкви. В свою очередь живое переживание таинственности церковной жизни порождает в сердцах людей благоговение к святыне храма.
Воспитание ума: воцерковленное сознание
Но наряду с воспитанием сердца, необходимо воспитывать и ум, то есть прививать церковное сознание. Последние двадцать пять лет в истории Русской Церкви – это эпоха удивительного количественного роста Церкви. Увеличилось количество приходов, увеличилось количество прихожан, возникли разные формы церковной жизни и церковного служения. Но легче внешним образом, физически прийти в храм и даже приобрести внутреннее духовное переживание того, что в храме совершается, чем приобрести воцерковленный ум, воцерковленное сознание, то есть сознательное, церковное ко всему отношение.
Церковное сознание характеризуется соборностью, поэтому церковный человек, прежде всего, мыслит так, как мыслит вся Церковь. Вследствие этого он придает первостепенное значение Священному Писанию, потому что это – истина, это – божественное откровение. Но и неправославные христиане придают первостепенное значение, даже более чем мы, Библии. При этом они не имеют церковного сознания. Значит, приоритет Священного Писания еще не достаточен, чтобы быть церковным по уму человеком. Сознание православного человека должно жить в русле церковного Предания, выраженного соборными определениями, догматическими формулировками, канонами.
Дисциплина Церкви – тоже соборное церковное сознание. Это не какая-то юридическая, не относящаяся к современным людям, норма. Нет! За церковными канонами, на самом деле, стоят очень глубокие идеи – они определяют видение того, как Церковь понимает жизнь в этом мире, достойную призвания христианина. Какими бы суровыми они не казались на первый взгляд, но в них заключается глубокая идея. В канонах говорится, к примеру, что Церковь может только благословлять второй брак, тогда как вступающих в первый брак венчают. Второй брак может быть благословлен, но только при определенных условиях. Если человек сам виновен в распаде семьи, то благословения на второй брак он получить не может. Третий брак в понимании Церкви браком не является. Василий Великий так и говорит: «на троебрачие нет закона; посему третий брак не составляется по закону. На таковые дела взираем как на нечистоты в Церкви, но всенародному осуждению оных не подвергаем, как лучшее нежели распутное любодеяние» (50-ое правило). Т.е. пусть лучше люди живут вместе друг с другом, чем впадут в блуд. Но это не благословение, а только попущение. А четвертый супружеский союз даже не попускается. Для некоторых современных людей это может показаться жестоким. Но нужно понимать, что за таким строгим отношением к вопросу супружества стоит понимание важности целомудрия, желание оградить человека от разрушительных воздействий его невоздержания, его собственных страстей.
Говорится в канонах и об иерархии. Где епископ, там и Церковь. Епископ – это предстоятель Церкви. Значит, в епархии ничего не может без его благословения совершаться. Мирское сознание усматривает в этом положении вещей только некие административные связи и отношения, проецируя таким образом гражданское устройство на Церковь: «Мол, начальник может ошибаться, он не всегда прав…» Но церковное сознание видит в епископе, в настоятеле, в пастыре всегда не только человека, но и божественную благодать, которая дана этому человеку, божественное избрание, через которое человек поставлен на данное место, и на него возложены тяжелые, порой, страшные по своей ответственности обязанности. И спросится с каждого из нас, насколько мы верны Богу в послушании тому, кого Он поставил. Так что через послушание человеку церковный ум всегда ищет послушания Богу. И это не только внутри Церкви, не только по отношению к священноначалию, но и за оградой Церкви по отношению к власти, родителям, учителям, начальникам. Это оберегает людей от крайностей: с одной стороны, от крайности самочиния, что является страшным грехом, ибо из-за самочиния Адам потерял рай; с другой стороны, от крайности псевдостарчества и творения себе кумиров, когда не ради послушания Богу, а вместо него слушают человека.
Наряду с четкими дисциплинарными нормами, Церковь определенным образом мыслит и Бога, то есть она содержит верное и истинное понимание божественного Откровения. Библия часто воспринимается ложным образом. От этого рождаются секты, расколы, ереси. И только истинная Церковь, Православная Церковь, содержит божественное Откровение в истине. Говоря светским языком, правильно интерпретирует слово Божие. И мы все должны своим умом содержать эту истинную интерпретацию, усвоить ее, чтобы она была не только внешним, хотя и заимствованным у св. Отцов, но и нашим собственным пониманием Священного Писания. Не должно допускать волюнтаристской, индивидуальной и, особенно, расходящейся с церковной, святоотеческой, традицией интерпретации слова Божиего.
А ведь такое искушение, особенно в наше время, возможно. Не все это замечают, но это происходит вокруг, имеет место определенная тенденция либерализации христианской мысли. Особенно это касается некоторых аспектов церковной жизни, в частности, вопросов подготовки к Причастию и дисциплины покаяния. Когда я еще был игуменом Томского Богородице-Алексиевского монастыря, на сайте обители задали вопрос, представляющий собой не столько собственно вопрошание, сколько обличение: священники не постятся, зачем поститься мирянину, зачем исповедоваться перед каждым причастием, «вымучивая» (именно такое слово было употреблено) из себя грехи? Но о чем говорит такая постановка вопроса? О том, что церковная жизнь такого человека поверхностна. Если он раз в неделю на исповеди «вымучивает» из себя грехи, то, значит, он никогда не смотрит в свое сердце, а смотрит только за своим внешним поведением: если никого не убил, не украл, то уже и безгрешен. Но ведь подлинное покаяние – это покаяние в сердечных болезнях. Монахи, жившие в пустыне, не имевшие даже повода согрешать, носили в сердце болезнование о своих грехах, то есть постоянное сокрушение, потому что они глубоко смотрели в собственное сердце и видели там гнездящихся змиев.
Я убежден, что и педагогам, и воспитанникам, желающим идти путем Христовым, должно опасаться такой либерализации церковной жизни.
Мне кажется, процесс либерализации вообще имеет ложную идею, и ведет к очень опасному результату. Давно, когда я служил еще в Магадане, мне довелось беседовать с одним, по-видимому, церковным человеком. И он где-то полушутя, где-то полусерьезно говорил, что сейчас невозможно сохранить заповедь целомудрия. Вот, когда человек считает заповедь Божию невозможной, то это означает выпадение не только из церковного сознания, но и церковной жизни. Ведь заповеди Божии представляют собой очень высокую планку, гораздо большую, чем исповедоваться и поститься каждую неделю перед Причастием. Последнее легче сделать, чем исполнить заповеди. Если мы начинаем либерализовать нашу церковную практическую жизнь, то мы дойдем и до либерализации заповедей Божиих. Что и происходит в Западной Европе. Например, сейчас в Англиканской церкви благословляют однополые браки – вопиющее, прямое противоречие Священному Писанию: что в Библии объявляется мерзостью, то пасторами благословляется. Таким образом, либерализация – это ложный путь. А истинный путь в том, чтобы хранить в сознании заповеди Божии и каноны церковные как непреложную норму. В этом опора для церковного сознания.
Да, современный человек этой норме не соответствует. Но из этого вовсе не следует, что нужно этой норме изменять. Норма, эталон должны остаться там, где они установлены Богом и богопросвещенным соборным разумом Церкви. А удаление от этой нормы должно восполняться глубоким и горячим покаянием. Если эту высокую планку начать приближать к нашему наличному греховному состоянию, то энергия покаяния будет уменьшаться. Действительно, зачем каяться, если итак многого не требуется? Если никого не убил и не украл, не пьешь, не куришь, то ты и святой, как мыслят неопротестантские секты. У них очень низкий потолок святости. Когда мне случалось беседовать с иными из них, я всегда удивлялся и даже сожалел, что они, имея такую Великую Книгу, не видят того, к чему призывает нас Господь, к какому великому достоинству и святости – богоподобию! Так что православный человек должен всегда иметь мужество быть верным Богом установленным нормам, не изменять, не редуцировать божественные заповеди и церковные установления.
Да, мы не имеем оправдания, мы во всем виноваты, мы вокруг грешны – это мучительное сознание для совести. Хочется себя как-то оправдать, хочется иметь спокойную уверенность, что мы что-то делаем правильно. Как же, мы правило вычитали перед Причастием, постились, исповедовались! Но все равно, от этого мы не перестаем быть грешниками и не становимся достойными Чаши. Однако парадокс заключается в том, что когда мы находимся в полноте сознания своего недостоинства, мы как раз и попадаем под действие милости Божией, ибо Господь пришел «спасти грешников» (1Тим 1:15), за которых пролил кровь Свою на кресте. Если же мы идем путем снижения нормы духовной жизни, то это – путь фарисеев, путь самооправдания, ложный путь, потому что наше оправдание – только Христос.
Воспитание воли: свободный нравственный выбор
Церковному сознанию свойственна свобода. Чтение Священного Писания и святых отцов, на самом деле, не для того нужно, чтобы как можно больше запомнить: отложить в своей памяти и при необходимости выдергивать из нее цитаты; а для того, чтобы приобрести разум отцов, то есть особый, святоотеческий, угол зрения на вещи. Если человек научится смотреть на мир глазами отцов, тогда и сам сможет написать такие же, как у них, книги.
На пути привития церковного сознания детям воскресной школе необходимо решить важную задачу – помочь своим воспитанникам научиться осмысленно ко всему относится: к себе, к окружающим людям, к миру в целом. То есть следовать в жизни не желаниям плоти и стихийных помыслов (Еф 2:3), а «свету разума», источаемому Христом.
Если человек приобретет такое, подлинно просвещенное, сознание, тогда ему уже не нужны никакие помощники и подпорки, он в любом испытании выстоит и будет способен самостоятельно сделать ответственный и безошибочный выбор в самой неразрешимой ситуации. Такая свобода – в полноте осмысленности и ответственности – была бы лучшим итогом христианского воспитания.
Хочу пожелать вам плодотворного общения. Общение о Господе всегда полезно: оно выводит к новым горизонтам, к новым целям и на деле осуществляет соборность Церкви. Успехов и Божией вам помощи в деле воспитания подрастающего поколения!
04. 11. 2013г.
г. Колпашево